…Пьесы Волохова отличаются от пьес Е. Харитонова, в которых доминирует литературный прием, способ самовыражения, следуя которому располагаются слова и знаки, его пьесы важнее читать, чем играть.) Волохов пишет для того, чтобы слова в его пьесах непременно произносились, «игрались». Без этой «игры» он труднопредставим. (Интересно, что герои его пьес сами все время находятся в состоянии игры, это театр в театре, действие, параллельное реальности и вовсе не обязательно с этой реальностью пересекающееся.)
Режиссер для текстов Волохова должен стать непременным их интерпретатором. Это естественно, но в данном случае — необходимо.
Произведения Михаила Волохова живые, нервные, пульсирующие. Непричесанность их привлекает. Она чужда гладкописи многих других современных авторов, неважно — соцреалистов или постмодернистов. Гладкопись этих, других, в той расчетливости, с которой их пьесы написаны, выверенности «модных» акцентов, точно рассчитанных на их нынешнее адекватное прочтение.
Несмотря на кажущуюся ироничность, Волохов более чем серьезен — патетичен, страстен. В отличие от современников он не издевается или ерничает, а страдает и проповедует. Можно этого не замечать (или стараться не замечать), но искренность произведений Волохова от этого не становится меньшей. Да, он — не такой как все. Да, он порой банален и вторичен (риторичен), но на самом д это-то и хорошо, в этом и достоинство его пьес. Все, что живое, все неровное, ассиметричное, потому и живое.
Александр ШАТАЛОВ
1992, Глагол №26