Драматург, весьма известный в элитарных театральных кругах Европы, Михаил Волохов случайно на лотке на обложке книги под авторством Дарьи Донцовой увидел название своей популярной пьесы «Игра в жмурики» и испытал оторопь: как такое возможно — украсть чужое название?..
Справка: Михаил Волохов — драматург. Родился в Казахстане в 1955 году. Закончил МВТУ им. Баумана — специалист по биосварке. Проживает в Москве и во Франции. Его пьесы ставились на сценах России, Франции, Германии, Швейцарии.
Еще в августе 89-го года эту пьесу Волохова мы читали в рукописи. Интервью с автором тогда же было опубликовано в «МК». Его пьеса была поставлена в Москве Андреем Житинкиным. Ныне Житинкин — главреж Театра на Малой Бронной.
— Миша, вам польстило, что у вас уже начали воровать найденные образы?
— Нет. На воровство смотришь как на воровство. Дарья Донцова, как я выяснил, вначале назвала свою книжечку «Крутые наследнички», но поменяла на «Игру в жмурики». До августа 89-го года такого словосочетания в литературе не встречалось…
— Взять готовенькое и на нем сыграть — занятие не очень достойное для автора развлекательного чтива.
Собираетесь судиться? — Да, я обратился к адвокату Ирине Тулубьевой. Она передала мой иск в суд. Но издательство «ЭКСМО-пресс» как бы находится в Горно-Алтайске, хотя гендиректор Олег Новиков живет в Москве. И почему-то мое дело теперь пытаются перевести в Горно-Алтайск.
— Надеюсь, суд разберется, что к чему, и объяснит госпоже Донцовой, что негоже выносить на обложку раскрученные названия чужих произведений…
Миша, у вас был новый театральный альянс с Житинкиным?
— Мы с Андреем возили его спектакль по моей пьесе «Вышка Чикатило» на Международный фестиваль андеграунда во Францию. Играли спектакль в Сорбонне и имели большой успех. Сейчас думаю над проектом постановки моей пьесы «Непорочное зачатие» с режиссером Валерием Сыровски.
— Есть и новое что-то?
— «Пули в шоколаде», «Палач его величества», «Голый снег, небрежно-нежный».
— Не собираетесь освоить иной жанр?
— Замахнулся на роман «Простуженный лес». Уже двигаюсь к завершению. Делаю ставку на разухабистую веселость фразы и сюжетного хода. Это будет абсолютно эпатажный роман. Жизнь нынешняя — грубая, дикая. Ее изображение даю не на уровне сатиры, а на срезе парадоксального мышления.
— Миша, как живете между Москвой и Парижем, где у вас жена Шанталь и дочка Маша?
— Последние два года они живут в Норвегии. А до этого три года Шанталь работала в Германии. Маша любит Францию. Ей 13 лет, она уже пишет стихи по-французски. Мне интересно, как гармонично она воспринимает мир.
— По-русски говорит?
— Хотя Маша жила с мамой в Москве три года и немного понимает по-русски, но говорим мы с ней по-французски. Отдельные реплики, особенно когда хочет пошутить, бросает на русском. Никуда не деться: ребенок всегда говорит на языке матери…
— У вас есть ощущение счастья?
— Ну конечно. Прежде всего это профессиональное счастье. Меня ставят прекрасные режиссеры. Во Франции мои пьесы поставил один из мэтров французского театра Бернар Собель. Он потратил 1,5 миллиона долларов, чтобы поставить «русскую трилогию» — «Вишневый сад» Чехова, «Марию» Бабеля и мою «Игру в жмурики». В моей пьесе играли суперзвезды Дени Лаван и Юг Кэстэр.
— Миша, вашим удачам покровительствуют небеса. Вы под какой звездой родились?
— Каждый знак зодиака для меня — некий вид спорта, степень физиологической и умственной активности в сфере общения или духа. В силу каких-то циклических закономерностей я рожден под знаком Козы и Водолея — одного из мистических и артистических знаков.
— Ключевое слово Водолея — воображение. Его знак символизирует вселенское сознание…
— Тут меня радует еще и пересечение с восточным гороскопом: Чехов был Коза и Водолей, Пушкин — Коза, Ельцин — Коза, Кафка — Коза. Нам, Козам (Овцам), увы, свойственна и депрессивность, капризность.
— Что вы делаете, чтобы одолеть депрессию?
— Предпочитаю влюбиться. Если не в женщину, то хотя бы в себя…
— Ну и Нарцисс же вы, господин Волохов !
— Художник должен нести в себе нечто женское, оставаясь самцом. Произведения пишутся, на мой взгляд, женской, материнской стороной души. Женское — это ядро соблазна. Красота, даже не очерченная ничем, — это бесконечная пропасть, куда ты хочешь провалиться. Женщина, которую ты любишь , ее красота, ее сущность, — подобна опасной скале, которую ты штурмуешь, обдирая руки, рискуя сорваться… В этом тоже есть что-то театральное. Современный театр требует и от автора, и от режиссера, чтобы они не только владели профессией, но и знали философию и искусство.
— На современной сцене что вы не принимаете?
— Занижение уровня мысли… А между тем в России дух, духовность равны ее территории. Русский дух — в идеале — это счастье. Прозрение в понимании глубочайших вещей: что есть жизнь, что есть истина, настоящие знания — это русским свойственно. Даже русский мат нуждается в осмыслении. Говорят же: «Ругает на чем свет стоит». Мат — емкое понятие. Не сам мат позорен, а то, что он обнаруживает позор, человеческую несостоятельность.
— Любопытно узнать о вашем наблюдении над харизматическими совпадениями драматурга и режиссера…
— Как ни странно, Житинкин — Крыса и Скорпион. Собель — Крыса. Еще два французских режиссера, ставившие меня, — тоже Крысы. Крыса — знак шарма. Почему рожденные в год Крысы становятся талантливыми режиссерами? Тайна режиссера — в его умении соблазнить актера, влюбить в себя. За счет своего шарма Крыса влюбляет в себя артистов. Ради любви актер делает все.
— И что же дает скрещение Крысы с Козой на сцене?
— Соединение на сцене их природных качеств дает звонкий резонанс, уходящий в бесконечность.
— А супруга, Шанталь, под какой звездой родилась? — Она Дракон и Водолей. Драконы меня обожают. Вот Людмила Васильевна Максакова — Дракон . Она сказала, что мечтает сыграть в моей пьесе.
— С чем и поздравляю вас, господин Волохов, о котором грезят Драконы.
Московский комсомолец 17.04.01
Беседу вела Наталья Дардыкина